Opération Némésis
N. Lygeros
Dans un tribunal berlinois, l’an de grâce 1921…
Le président
Quel est votre nom ?
L’accusé
Tehlirian.
Le président
Votre prénom ?
L’accusé
Soghomon.
Le président
Votre date de naissance ?
L’accusé
Le 2 avril 1897.
Le président
Votre lieu de naissance ?
L’accusé
Pakarish, près de la ville d'Erzincan.
Le président
Dans l’empire ottoman…
L’accusé
Erza était le principal foyer des Arméniens dans l’ancien royaume d’Arménie.
Le président
Nous ne vous demandons pas de refaire l’histoire. Simplement de répondre à nos questions.
L’accusé
Dans ce cas, permettez-moi de vous dire que l’Empire ottoman va bientôt mourir.
Le président
La politique n’a pas lieu d’être dans mon tribunal.
L’accusé
Il faudra donc me permettre de le quitter.
Le président
Vous êtes accusé de crime contre la personne de Talaat Pacha.
Theodor Niemeyer
Monsieur Soghomon Tehlirian n’a jamais récusé cette accusation.
Le président
Se considère-t-il coupable pour autant ?
L’accusé
Non. Je n’ai fait que mon devoir.
Le président
Assassiner un homme ?
L’accusé
Talaat était un bourreau !
Le président
Je vous en prie ! Silence ! Le 15 mars de l’an de grâce 1921, vous vous êtes permis de tuer d’une balle de revolver, dans la ville de Berlin, en plein jour et en présence de plusieurs témoins. Contestez-vous les faits ?
L’accusé
Absolument pas ! Au contraire, je les revendique !
Theodor Niemeyer
Vous voyez, Monsieur le Président, mon client ne conteste rien.
Le président
C'est un fait ! Quelle est alors votre position de défense ?
Theodor Niemeyer
Pour répondre à cette question, je me dois de revenir à l’opération Nemesis.
Le président
De quoi s’agit-il ?
Theodor Niemeyer
Cette action est organisée par la Fédération Révolutionnaire Arménienne afin d’exécuter la sentence des tribunaux lorsque ceux-ci les ont prononcées par contumace.
Le président
Et de quel droit Monsieur l’Avocat ?
Theodor Niemeyer
De celui de l’Humanité !
Le président
De quel droit parlez-vous ?
Theodor Niemeyer
De celui de l’avenir…
Le président
Je ne vous comprends pas, expliquez-vous.
Theodor Niemeyer
Monsieur Soghomon Tehlirian est un survivant ! Il a survécu à un massacre si global, si systématique, si organisé, que le mot ne suffit pas ! Mais laissons cela aux juristes de l’avenir, de trouver le mot juste. Quoi qu’il en soit, nous avons affaire à un crime contre l’Humanité.
Le président
Soyez plus précis, maître.
Theodor Niemeyer
Talaat Pacha a donné l’ordre de tuer systématiquement les hommes, les femmes et les enfants arméniens sans exception.
Le président
Est-ce votre justification ?
Theodor Niemeyer
Monsieur Soghomon Thelirian a survécu à cela mais il a vu son peuple broyé par la barbarie de l’Empire ottoman.
Le président
Aussi, selon vous, il était en droit de tuer Monsieur Talaat Pacha.
Theodor Niemeyer
Je ne vous parle pas de droit, Monsieur le Président.
Le président
C’est pourtant le lieu adéquat pour cela.
Theodor Niemeyer
Pour parler de devoir, tous les lieux conviennent ! Monsieur le Président, pouvez-vous imaginer les atrocités commises ?
Le président
Avec difficulté, je vous l’avoue. Mais est-ce là notre propos. Car j’imagine très bien l’assassinat de la victime.
Theodor Niemeyer
C’est justement cela le problème. Le crime commis à l’encontre du peuple arménien est tout simplement inimaginable pour un homme comme vous ou comme moi. Et pourtant il a été conçu par Talaat Pacha.
Le président
Aussi vous l’accusez d’avoir commis un crime contre l’Humanité.
Theodor Niemeyer
C’est exact, Monsieur le Président.
Le président
Qu’à cela ne tienne, pensez-vous que nous pouvons utiliser ce fait pour commettre un meurtre contre une personne ?
Theodor Niemeyer
Il n’existe pour notre part, aucune volonté de nier le meurtre de Talaat Pacha, vous l’avez bien compris, Monsieur le Président. Notre point de vue est autre…
Le président
Je crois l’avoir constaté, Maître… Poursuivez…
Theodor Niemeyer
L’important dans cette affaire, ce ne sont pas les faits que personne ici ne contestent mais les raisons. Pouvez-vous imaginer l’état mental d’un survivant après avoir vu les champs d’horreur engendrés par la volonté de l’appareil ottoman ?
Le président
Je fais mon possible, Maître.
Theodor Niemeyer
Cela n’est pas suffisant. Car nous sommes à Berlin, dans un pays de droit qui respecte les individus. Alors que dans l’Empire ottoman, seuls les ordres sont respectés et rien d’autre. Si une vie humaine est jugée inutile, elle est tout simplement éliminée. Seulement ici nous parlons de centaines de milliers de morts. Comprenez-vous, Monsieur le Président ?
Le Président
Je tente de percer votre défense.
Theodor Niemeyer
Et pourtant les choses sont simples. Imaginez une forêt qui brûle, Monsieur le Président, une forêt de plusieurs centaines de milliers d’arbres. Vous pensez sans doute que l’analogie se termine là. Mais ce n’est pas le cas, Monsieur le Président, bien au contraire !
Le président
Que dois-je imaginer de pire ?
Theodor Niemeyer
Un feu de forêt se propage naturellement sans aucune intervention spéciale. Alors que dans l’Empire ottoman, il a fallu donner l’ordre de le propager pour massacrer le peuple arménien et cet ordre a été donné par Talaat Pacha… Mais il y a pire, Monsieur le Président… La mort ne se propage pas ainsi à travers les morts.
Le président
Où voulez-vous en venir, Maître ?
Theodor Niemeyer
Ce crime contre l’Humanité qui a été commis est encore plus horrible. Imaginez une victime à la place de chaque arbre. Et toutes ces victimes massacrées, violées, brûlées. Eh bien, il y a ce détail qui fait toute la différence.
Le président
Lequel ?
Theodor Niemeyer
Il a fallu brûler, un à un, chacun de ces arbres. Pouvez-vous comprendre quelle haine vous devez avoir en vous pour brûler un arbre, le voir se consumer, et passer au suivant ? Pouvez-vous imaginer cela des centaines de milliers de fois, Monsieur le Président ?
Le président
Non, cela est impossible pour nous.
Theodor Niemeyer
C’est pourtant l’ordre exécuté de Talaat Pacha qui a commis ce crime impensable pour un être humain comme vous. Voilà pourquoi un survivant est devenu juste, Monsieur le Président.
Operación Némesis
N. Lygeros
Traducción al español de Olga Raptopoulou
En un tribunal de Berlín, el año de gracia de 1921…
El presidente
¿Cuál es su apellido?
¿Cuál es su apellido?
El acusado
Tehlirian.
Tehlirian.
El presidente
¿Su nombre?
¿Su nombre?
El acusado
Soghomon
Soghomon
El presidente
¿La fecha de su nacimiento?
¿La fecha de su nacimiento?
El acusado
El 2 de abril de 1897.
El 2 de abril de 1897.
El presidente
¿Su lugar de nacimiento?
¿Su lugar de nacimiento?
El acusado
Pakarish, cerca de la ciudad de Erzincan.
Pakarish, cerca de la ciudad de Erzincan.
El presidente
En el Imperio Otomano…
En el Imperio Otomano…
El acusado
Erza era el foco principal de los armenios en el antiguo reino de Armenia.
Erza era el foco principal de los armenios en el antiguo reino de Armenia.
El presidente
No le estamos pidiendo que reescriba la historia. Sólo tiene que responder a nuestras preguntas.
No le estamos pidiendo que reescriba la historia. Sólo tiene que responder a nuestras preguntas.
El acusado
En este caso, déjeme decirle que el Imperio Otomano pronto morirá.
En este caso, déjeme decirle que el Imperio Otomano pronto morirá.
El presidente
La política no tiene lugar en mi tribunal.
La política no tiene lugar en mi tribunal.
El acusado
Por lo tanto, me estará permitido que me vaya.
Por lo tanto, me estará permitido que me vaya.
El presidente
Está acusado por el crimen contra la persona de Talaat Pasha.
Está acusado por el crimen contra la persona de Talaat Pasha.
Theodor Niemeyer
El señor Soghomon Tehlirian nunca ha cuestionado esta acusación.
El señor Soghomon Tehlirian nunca ha cuestionado esta acusación.
El presidente
¿Se considera culpable por eso?
¿Se considera culpable por eso?
El acusado
No. He cumplido con mi deber.
No. He cumplido con mi deber.
El presidente
¿Asesinar a un hombre?
¿Asesinar a un hombre?
El acusado
¡Talaat fue un verdugo!
¡Talaat fue un verdugo!
El presidente
¡Por favor! ¡Silencio! El 15 de marzo del año de gracia de 1921, tomaste el derecho de asesinar con una bala de revólver en la ciudad de Berlín, a plena luz del día y en presencia de varios testigos. ¿Usted niega los hechos?
¡Por favor! ¡Silencio! El 15 de marzo del año de gracia de 1921, tomaste el derecho de asesinar con una bala de revólver en la ciudad de Berlín, a plena luz del día y en presencia de varios testigos. ¿Usted niega los hechos?
El acusado
Por supuesto que no. Al contrario, los reivindico.
Por supuesto que no. Al contrario, los reivindico.
Theodor Niemeyer
?Usted ve, señor Presidente? Mi cliente no duda nada.
?Usted ve, señor Presidente? Mi cliente no duda nada.
El presidente
¡Es un hecho! ¿Cuál es su posición de defensa?
¡Es un hecho! ¿Cuál es su posición de defensa?
Theodor Niemeyer
Para responder a esta pregunta, tengo que volver a la operación Némesis.
Para responder a esta pregunta, tengo que volver a la operación Némesis.
El presidente
¿De qué se trata?
¿De qué se trata?
Theodor Niemeyer
Esta acción está organizada por la Federación Revolucionaria Armenia para llevar a cabo la sentencia de los tribunales, cuando se haya pronunciado en su ausencia.
Esta acción está organizada por la Federación Revolucionaria Armenia para llevar a cabo la sentencia de los tribunales, cuando se haya pronunciado en su ausencia.
El presidente
¿Con qu'e derecho, señor abogado?
¿Con qu'e derecho, señor abogado?
Theodor Niemeyer
¡Con el de la Humanidad!
¡Con el de la Humanidad!
El presidente
¿De cuál derecho está hablando?
¿De cuál derecho está hablando?
Theodor Niemeyer
Del que concierne al futuro…
Del que concierne al futuro…
El presidente
No le entiendo, explíquese.
No le entiendo, explíquese.
Theodor Niemeyer
¡El señor Soghomon Tehlirian es un sobreviviente! ¡Sobrevivió de una masacre tan completa, tan sistemática, tan organizada que esta palabra no es suficiente! Pero dejemos que los abogados del futuro encuentren la palabra justa. En todos los casos, se trata de un crimen contra la Humanidad.
¡El señor Soghomon Tehlirian es un sobreviviente! ¡Sobrevivió de una masacre tan completa, tan sistemática, tan organizada que esta palabra no es suficiente! Pero dejemos que los abogados del futuro encuentren la palabra justa. En todos los casos, se trata de un crimen contra la Humanidad.
El presidente
Sea más especifico, señor abogado.
Sea más especifico, señor abogado.
Theodor Niemeyer
Talaat Pasha ordenó matar sistemáticamente a hombres, mujeres y niños armenios, sin excepción.
Talaat Pasha ordenó matar sistemáticamente a hombres, mujeres y niños armenios, sin excepción.
El presidente
¿Esta es su justificación?
¿Esta es su justificación?
Theodor Niemeyer
El señor Soghomon Tehlirian sobrevivió pero vio su pueblo aplastado por la barbarie del Imperio Otomano.
El señor Soghomon Tehlirian sobrevivió pero vio su pueblo aplastado por la barbarie del Imperio Otomano.
El presidente
Y eso, según usted, le dio el derecho de asesinar a Talaat Pasha.
Y eso, según usted, le dio el derecho de asesinar a Talaat Pasha.
Theodor Niemeyer
No le estoy hablando del derecho, señor Presidente.
No le estoy hablando del derecho, señor Presidente.
El presidente
No obstante, este es el lugar para ello.
No obstante, este es el lugar para ello.
Theodor Niemeyer
Para hablar del deber, ¡todos los lugares son aptos! Señor Presidente, ¿puede usted imaginar las atrocidades?
Para hablar del deber, ¡todos los lugares son aptos! Señor Presidente, ¿puede usted imaginar las atrocidades?
El presidente
Con dificultad, lo confieso. Pero no es esto nuestro propósito. Porque me imagino muy bien el asesinato de la víctima.
Con dificultad, lo confieso. Pero no es esto nuestro propósito. Porque me imagino muy bien el asesinato de la víctima.
Theodor Niemeyer
Este es precisamente el problema. El crimen cometido contra el pueblo armenio es simplemente inconcebible para un hombre como usted o como yo. Sin embargo, fue diseñado por Talaat Pasha.
Este es precisamente el problema. El crimen cometido contra el pueblo armenio es simplemente inconcebible para un hombre como usted o como yo. Sin embargo, fue diseñado por Talaat Pasha.
El presidente
Así le acusa de haber cometido un crimen contra la Humanidad.
Así le acusa de haber cometido un crimen contra la Humanidad.
Theodor Niemeyer
Exacto, señor Presidente.
Exacto, señor Presidente.
El presidente
Si bien, ¿cree usted que podemos utilizar este hecho para cometer el asesinato contra un hombre?
Si bien, ¿cree usted que podemos utilizar este hecho para cometer el asesinato contra un hombre?
Theodor Niemeyer
No hay, de nuestra parte, deseo alguno de negar el asesinato de Talaat Pasha, lo ha entendido, señor Presidente. Nuestra opinión es diferente…
No hay, de nuestra parte, deseo alguno de negar el asesinato de Talaat Pasha, lo ha entendido, señor Presidente. Nuestra opinión es diferente…
El presedente
Creo que lo he comprobado, señor abogado… Siga…
Creo que lo he comprobado, señor abogado… Siga…
Theodor Niemeyer
Lo importante en este caso, no son los hechos que nadie niega, sino las razones. ¿Puede imaginar el estado mental de un sobreviviente después de haber visto los campos de horror causados por la voluntad del sistema otomano?
Lo importante en este caso, no son los hechos que nadie niega, sino las razones. ¿Puede imaginar el estado mental de un sobreviviente después de haber visto los campos de horror causados por la voluntad del sistema otomano?
El presidente
Lo estoy intentando, señor abogado.
Lo estoy intentando, señor abogado.
Theodor Niemeyer
Esto no es suficiente. Porque estamos en Berlín, en un país de justicia y respeto a las personas. Mientras que en el Imperio Otomano, solo las ordenes son respetables y nada más. Si una vida humana se considera innecesaria, está exterminada. Pero aquí hablamos de cientos de miles muertos. ¿Comprende usted, señor Presidente?
Esto no es suficiente. Porque estamos en Berlín, en un país de justicia y respeto a las personas. Mientras que en el Imperio Otomano, solo las ordenes son respetables y nada más. Si una vida humana se considera innecesaria, está exterminada. Pero aquí hablamos de cientos de miles muertos. ¿Comprende usted, señor Presidente?
El presidente
Trato de penetrar en su defensa.
Trato de penetrar en su defensa.
Theodor Niemeyer
Sin embargo, las cosas son simples. Imagine un bosque en llamas, señor Presidente, un bosque de cientos de miles de árboles. Probablemente piense que la analogía termina allí. Pero éste no es el caso, señor Presidente, ¡al contrario!
Sin embargo, las cosas son simples. Imagine un bosque en llamas, señor Presidente, un bosque de cientos de miles de árboles. Probablemente piense que la analogía termina allí. Pero éste no es el caso, señor Presidente, ¡al contrario!
El presidente
¿Qué cosa peor tengo que imaginar?
¿Qué cosa peor tengo que imaginar?
Theodor Niemeyer
Un incendio forestal se extiende, naturalmente, sin ninguna intervención especial. Mientras que en el Imperio Otomano era necesario sacar la orden en aras de extenderse la masacre del pueblo armenio y esta orden fue sacada por Talaaat Pasha… Pero hay algo peor, señor Presidente… La muerte no se difunde así, a través de los muertos.
Un incendio forestal se extiende, naturalmente, sin ninguna intervención especial. Mientras que en el Imperio Otomano era necesario sacar la orden en aras de extenderse la masacre del pueblo armenio y esta orden fue sacada por Talaaat Pasha… Pero hay algo peor, señor Presidente… La muerte no se difunde así, a través de los muertos.
El presidente
¿A dónde quiere llegar, señor abogado?
¿A dónde quiere llegar, señor abogado?
Theodor Niemeyer
Este crimen contra la Humanidad que se ha cometido es mucho más horrible. Imagine una víctima en lugar de cada árbol. Y todas estas víctimas fueron masacradas, violadas, quemadas. Entonces, existe este detalle que hace la diferencia.
Este crimen contra la Humanidad que se ha cometido es mucho más horrible. Imagine una víctima en lugar de cada árbol. Y todas estas víctimas fueron masacradas, violadas, quemadas. Entonces, existe este detalle que hace la diferencia.
El presidente
¿Cuál?
¿Cuál?
Theodor Niemeyer
Tenían que quemarse, uno por uno, cada uno de estos árboles. Puede imaginar ¿cuánto odio tiene que sentirse para quemar un árbol, ver la quemadura y seguir adelante? ¿Puede imaginar eso por cientos de miles de veces, señor Presidente?
Tenían que quemarse, uno por uno, cada uno de estos árboles. Puede imaginar ¿cuánto odio tiene que sentirse para quemar un árbol, ver la quemadura y seguir adelante? ¿Puede imaginar eso por cientos de miles de veces, señor Presidente?
El presidente
No, es imposible para nosotros.
No, es imposible para nosotros.
Theodor Niemeyer
Sin embargo, esta es la orden ejecutada por Talaat Pasha, el cual cometió este crimen inconcebiblepara un hombre como usted. Por lo tanto un sobreviviente se convirtió en un justo, señor Presidente.
Sin embargo, esta es la orden ejecutada por Talaat Pasha, el cual cometió este crimen inconcebiblepara un hombre como usted. Por lo tanto un sobreviviente se convirtió en un justo, señor Presidente.
Operation Nemesis
N. Lygeros
In a court of Berlin in the year of grace 1921…
The Judge
What’s your surname?
What’s your surname?
The defendant
Tehlirian
Tehlirian
The Judge
Your name?
Your name?
The defendant
Soghomon
Soghomon
The Judge
Date of your birth?
Date of your birth?
The defendant
April 2nd 1897
April 2nd 1897
The Judge
Place of your birth?
Place of your birth?
The defendant
Parakish, near the city of Erzincan.
The Judge
In the Ottoman Empire…
Parakish, near the city of Erzincan.
The Judge
In the Ottoman Empire…
The defendant
Erza was the main fireplace of the Armenians within the ancient kingdom of Armenia.
Erza was the main fireplace of the Armenians within the ancient kingdom of Armenia.
The Judge
We are not asking you to remake history; simply to answer our questions.
We are not asking you to remake history; simply to answer our questions.
The defendant
In this case allow me to tell you that the Ottoman Empire will die soon.
In this case allow me to tell you that the Ottoman Empire will die soon.
The Judge
Politics have no place in my court.
Politics have no place in my court.
The defendant
Then, I will be allowed to leave it.
Then, I will be allowed to leave it.
The Judge
You are accused of a crime against Talaat Pasha.
You are accused of a crime against Talaat Pasha.
Theodor Niemeyer
Mr. Soghomon Tehlirian has never rejected this accusation.
Mr. Soghomon Tehlirian has never rejected this accusation.
The Judge
Does he consider himself guilty of this?
Does he consider himself guilty of this?
The defendant
No. I haven’t done anything but my duty.
The Judge
Murdering a man?
No. I haven’t done anything but my duty.
The Judge
Murdering a man?
The defendant
Talaat was an executioner!
Talaat was an executioner!
The Judge
Please! Quiet! On March 15th of the year of grace 1921 you took the liberty to kill with one revolver bullet, in the city of Berlin, in the daylight and in presence of several witnesses. Do you dispute the facts?
Please! Quiet! On March 15th of the year of grace 1921 you took the liberty to kill with one revolver bullet, in the city of Berlin, in the daylight and in presence of several witnesses. Do you dispute the facts?
The defendant
Absolutely not! On the contrary, I claim them.
Absolutely not! On the contrary, I claim them.
Theodor Niemeyer
You see, your Honor, my client doesn’t dispute anything.
You see, your Honor, my client doesn’t dispute anything.
The Judge
This is a fact! So, which is the position of your defense?
This is a fact! So, which is the position of your defense?
Theodor Niemeyer
To answer this question I will have to go back to the Operation Nemesis.
To answer this question I will have to go back to the Operation Nemesis.
The Judge
What is this about?
What is this about?
Theodor Niemeyer
This action is being organized by the Armenian Revolutionary Federation for the execution of the sentences of the courts, in case they have adjudicated in absentia.
This action is being organized by the Armenian Revolutionary Federation for the execution of the sentences of the courts, in case they have adjudicated in absentia.
The Judge
Which right, Mr. Counsel?
Which right, Mr. Counsel?
Theodor Niemeyer
The one of the humanity!
The one of the humanity!
The Judge
Which right are you talking about?
Which right are you talking about?
Theodor Niemeyer
About the one which concerns the future.
About the one which concerns the future.
The Judge
I don’t understand you, explain yourself.
I don’t understand you, explain yourself.
Theodor Niemeyer
Mr. Soghomon Tehlirian is a survivor! He survived such a total, such a systematic, such an organized massacre that this word is not sufficient! But let’s let the jurists of the future to find the just word. In any case, we have to do with a crime against humanity.
Mr. Soghomon Tehlirian is a survivor! He survived such a total, such a systematic, such an organized massacre that this word is not sufficient! But let’s let the jurists of the future to find the just word. In any case, we have to do with a crime against humanity.
The judge
Be more accurate, Mr. Counsel.
Be more accurate, Mr. Counsel.
Theodor Niemeyer
Talaat Pasha ordered the systematic killing of Armenian men, women and children with no exception.
Talaat Pasha ordered the systematic killing of Armenian men, women and children with no exception.
The judge
Is this your justification?
Is this your justification?
Theodor Niemeyer
Mr. Soghomon Tehlirian survived, but saw his people crushed by the barbarity of the Ottoman Empire.
Mr. Soghomon Tehlirian survived, but saw his people crushed by the barbarity of the Ottoman Empire.
The judge
And this, according to you, gave him the right to kill Mr. Talaat Pasha.
And this, according to you, gave him the right to kill Mr. Talaat Pasha.
Theodor Niemeyer
I am not talking about a right, your Honor.
I am not talking about a right, your Honor.
The judge
Yet, this is the proper place for this.
Yet, this is the proper place for this.
Theodor Niemeyer
To talk about a duty every place is proper! Your Honor, can you imagine the atrocities committed?
To talk about a duty every place is proper! Your Honor, can you imagine the atrocities committed?
The judge
With difficulty, I admit. But this is not our purpose; because, I very well imagine the murder of the victim.
With difficulty, I admit. But this is not our purpose; because, I very well imagine the murder of the victim.
Theodor Niemeyer
This is exactly the problem. The crime committed against the Armenian people is simply unthinkable for a man like you or me. Still, this was planned by Talaat Pasha.
This is exactly the problem. The crime committed against the Armenian people is simply unthinkable for a man like you or me. Still, this was planned by Talaat Pasha.
The judge
So, you accuse him of having committed a crime against humanity.
So, you accuse him of having committed a crime against humanity.
Theodor Niemeyer
Exactly, your Honor.
Exactly, your Honor.
The judge
Even, do you believe that we may use this fact to commit a murder against an individual?
Even, do you believe that we may use this fact to commit a murder against an individual?
Theodor Niemeyer
On our part there is no wish to deny the murder of Talaat Pasha; you have well understood this, your Honor. Our view is different…
On our part there is no wish to deny the murder of Talaat Pasha; you have well understood this, your Honor. Our view is different…
The judge
I think I have established it, Mr. Counsel… Continue.
I think I have established it, Mr. Counsel… Continue.
Theodor Niemeyer
What are important in this case are not the facts, which no one here disputes, but the reasons. Can you imagine the mental state of a survivor after having seen the fields of horror provoked by the will of the Ottoman apparatus?
What are important in this case are not the facts, which no one here disputes, but the reasons. Can you imagine the mental state of a survivor after having seen the fields of horror provoked by the will of the Ottoman apparatus?
The judge
I do my best, Mr. Counsel.
I do my best, Mr. Counsel.
Theodor Niemeyer
This is not enough. For, we are in Berlin, in a country of law, which respects individuals. Whereas, in the Ottoman Empire there are orders and nothing else respected. If a human life is considered useless, it’s simply eliminated. Only that here we are talking about hundreds of thousands of dead.
Do you understand, your Honor?
This is not enough. For, we are in Berlin, in a country of law, which respects individuals. Whereas, in the Ottoman Empire there are orders and nothing else respected. If a human life is considered useless, it’s simply eliminated. Only that here we are talking about hundreds of thousands of dead.
Do you understand, your Honor?
The judge
I am trying to understand your defense.
I am trying to understand your defense.
Theodor Niemeyer
Yet, things are simple. Imagine a forest on fire, your Honor, a forest of hundreds of thousands trees. You believe that the analogy stops there. But this isn’t the case, your Honor, on the contrary!
Yet, things are simple. Imagine a forest on fire, your Honor, a forest of hundreds of thousands trees. You believe that the analogy stops there. But this isn’t the case, your Honor, on the contrary!
The judge
What’s worse that I have to imagine?
What’s worse that I have to imagine?
Theodor Niemeyer
A fire in the forest is naturally spread without any special intervention. While in the Ottoman Empire it was necessary to give an order to spread the massacring of the Armenian people and this order was given by Talaat Pasha… But there is something even worse, your Honor… Death is not spread in this way among the dead.
A fire in the forest is naturally spread without any special intervention. While in the Ottoman Empire it was necessary to give an order to spread the massacring of the Armenian people and this order was given by Talaat Pasha… But there is something even worse, your Honor… Death is not spread in this way among the dead.
The judge
Where are you getting at, Mr. Counsel?
Where are you getting at, Mr. Counsel?
Theodor Niemeyer
This crime against humanity which has been committed is even more horrible. Imagine a victim in the place of every tree. And all these victims were massacred, raped, burnt. There is thus this detail which makes the whole difference.
This crime against humanity which has been committed is even more horrible. Imagine a victim in the place of every tree. And all these victims were massacred, raped, burnt. There is thus this detail which makes the whole difference.
The judge
Which one?
Which one?
Theodor Niemeyer
Each one of these trees was necessary to be burnt one by one. Can you realize what kind of hatred you should bear in you to burn a tree and see it being burnt and to move on to the next one? Can you imagine this for hundreds of thousand times, your Honor?
Each one of these trees was necessary to be burnt one by one. Can you realize what kind of hatred you should bear in you to burn a tree and see it being burnt and to move on to the next one? Can you imagine this for hundreds of thousand times, your Honor?
The judge
No, this is impossible for us.
No, this is impossible for us.
Theodor Niemeyer
And yet this is the executed order of Talaat Pasha who committed this unthinkable for a human being like you crime. This is the reason why a survivor became a just, your Honor.
And yet this is the executed order of Talaat Pasha who committed this unthinkable for a human being like you crime. This is the reason why a survivor became a just, your Honor.
Επιχείρηση Νέμεσις
Ν. Λυγερός
Μετάφραση από τα γαλλικά Βίκυ Τσατσαμπά
Σε ένα δικαστήριο του Βερολίνου, το σωτήριο έτος 1921 ...
Ο Πρόεδρος
Ποιο είναι το επώνυμό σας;
Ο κατηγορούμενος
Tehlirian.
Ο Πρόεδρος
Το όνομά σας;
Ο κατηγορούμενος
Soghomon.
Ο Πρόεδρος
Η ημερομηνία γέννησής σας;
Ο κατηγορούμενος
2 Απριλίου του 1897.
Ο Πρόεδρος
Ο τόπος γέννησής σας;
Ο κατηγορούμενος
Pakarish, κοντά στην πόλη Erzincan.
Ο Πρόεδρος
Μέσα στην Οθωμανική Aυτοκρατορία…
Ο κατηγορούμενος
Η Erza ήταν η κύρια εστία των Αρμενίων μέσα στο αρχαίο βασίλειο της Αρμενίας.
Ο Πρόεδρος
Δεν σας ζητάμε να ανακατασκευάσετε την ιστορία. Απλά να απαντήσετε στα ερωτήματά μας.
Ο κατηγορούμενος
Σ’ αυτή την περίπτωση, επιτρέψτε μου να σας πω ότι η Οθωμανική αυτοκρατορία σύντομα θα πεθάνει.
Ο Πρόεδρος
Η πολιτική δεν έχει θέση μέσα στο δικαστήριό μου.
Ο κατηγορούμενος
Κατά συνέπεια, θα μου επιτραπεί να φύγω.
Ο Πρόεδρος
Κατηγορείστε για έγκλημα ενάντια στο πρόσωπο του Ταλαάτ Πασά.
Theodor Niemeyer
Ο κύριος Soghomon Tehlirian δεν έχει αμφισβητήσει ποτέ αυτήν την κατηγορία.
Ο Πρόεδρος
Θεωρείται ένοχος για αυτό;
Ο κατηγορούμενος
Όχι. Δεν έχω κάνει παρά το καθήκον μου.
Ο Πρόεδρος
Να δολοφονήσετε έναν άνθρωπο;
Ο κατηγορούμενος
Ο Ταλαάτ ήταν ένας δήμιος!
Ο Πρόεδρος
Σας παρακαλώ! Ησυχία! Στις 15 Μαρτίου του σωτήριου έτους 1921, πήρατε το δικαίωμα να σκοτώσετε με μία σφαίρα περίστροφου, μέσα στην πόλη του Βερολίνου, στο φως της ημέρας και παρουσία αρκετών μαρτύρων. Αμφισβητείτε τα γεγονότα;
Ο κατηγορούμενος
Απολύτως όχι! Αντίθετως, τα διεκδικώ!
Theodor Niemeyer
Βλέπετε, κύριε Πρόεδρε, ο πελάτης μου δεν αμφισβητεί τίποτα.
Ο Πρόεδρος
Αυτό είναι γεγονός! Ποια είναι λοιπόν η θέση της υπεράσπισής σας;
Theodor Niemeyer
Για να απαντήσω στο ερώτημα αυτό, θα πρέπει να επιστρέψω στην Επιχείρηση Νέμεσις.
Ο Πρόεδρος
Περί τίνος πρόκειται;
Theodor Niemeyer
Η δράση αυτή οργανώνεται από την Αρμενική Επαναστατική Ομοσπονδία για την εκτέλεση της ποινής των δικαστηρίων, όταν αυτά έχουν αποφανθεί ερήμην.
Ο Πρόεδρος
Και με ποιο δικαίωμα, κύριε Συνήγορε;
Theodor Niemeyer
Αυτό της Ανθρωπότητας!
Ο Πρόεδρος
Για ποιο δικαίωμα μιλάτε;
Theodor Niemeyer
Γι’ αυτό που αφορά το μέλλον...
Ο Πρόεδρος
Δεν σας καταλαβαίνω, να δώσετε εξηγήσεις.
Theodor Niemeyer
Ο κύριος Soghomon Tehlirian είναι ένας επιζών! Επέζησε μιας σφαγής, τόσο ολικής, τόσο συστηματικής, τόσο οργανωμένης, ώστε αυτή η λέξη δεν είναι αρκετή! Αλλά ας αφήσουμε στους νομικούς του μέλλοντος, να βρουν την δίκαιη λέξη. Σε κάθε περίπτωση, έχουμε να κάνουμε με ένα έγκλημα κατά της ανθρωπότητας.
Ο Πρόεδρος
Να είστε πιο ακριβής, κύριε Συνήγορε.
Theodor Niemeyer
Ο Ταλαάτ Πασάς έδωσε εντολή να σκοτωθούν συστηματικά Αρμένιοι άνδρες, γυναίκες και παιδιά , χωρίς εξαίρεση.
Ο Πρόεδρος
Αυτή είναι η αιτιολόγησή σας;
Theodor Niemeyer
Ο κύριος Soghomon Tehlirian επιβίωσε αλλά είδε τον λαό του συνθλίβεται από την βαρβαρότητα της Οθωμανικής Αυτοκρατορίας.
Ο Πρόεδρος
Κι αυτό, σύμφωνα με εσάς, του έδωσε το δικαίωμα να σκοτώσει τον κύριο Ταλαάτ Πασά.
Theodor Niemeyer
Δεν σας μιλώ για δικαίωμα, κύριε Πρόεδρε.
Ο Πρόεδρος
Ωστόσο, αυτό είναι το σωστό μέρος για αυτό.
Theodor Niemeyer
Το να μιλάς για καθήκον, όλοι οι χώροι είναι κατάλληλοι! Κύριε Πρόεδρε, μπορείτε να φανταστείτε τις διαπραχθείσες ωμότητες;
Ο Πρόεδρος
Με δυσκολία, σας ομολογώ. Αλλά δεν είναι αυτός εδώ ο σκοπός μας. Γιατί φαντάζομαι αρκετά καλά τη δολοφονία του θύματος.
Theodor Niemeyer
Αυτό ακριβώς είναι το πρόβλημα. Το έγκλημα που διαπράχθηκε εναντίον του αρμενικού λαού είναι απλά αδιανόητο για έναν άνθρωπο σαν εσάς ή σαν εμένα. Κι όμως, σχεδιάστηκε από τον Ταλαάτ Πασά.
Ο Πρόεδρος
Έτσι τον κατηγορείτε ότι έχει διαπράξει ένα έγκλημα κατά της ανθρωπότητας.
Theodor Niemeyer
Ακριβώς, κύριε Πρόεδρε.
Ο Πρόεδρος
Έστω, πιστεύετε ότι μπορούμε να χρησιμοποιήσουμε αυτό το γεγονός για να διαπραχτεί η δολοφονία εναντίον ενός ατόμου;
Theodor Niemeyer
Δεν υπάρχει από την πλευρά μας καμία επιθυμία να αρνηθούμε τη δολοφονία του Ταλάτ Πασά, το έχετε καταλάβει , κύριε Πρόεδρε. Η άποψή μας είναι διαφορετική...
Ο Πρόεδρος
Νομίζω ότι το έχω διαπιστώσει, Κύριε Συνήγορε ... Συνεχίστε ...
Theodor Niemeyer
Το σημαντικό σ’ αυτή την υπόθεση, δεν είναι τα γεγονότα που κανείς εδώ δεν αρνείται, αλλά οι αιτίες. Μπορείτε να φανταστείτε την ψυχική κατάσταση ενός επιζώντα αφού έχει δει τα πεδία του τρόμου που προκλήθηκαν από τη βούληση του οθωμανικού συστήματος;
Ο Πρόεδρος
Προσπαθώ, Κύριε Συνήγορε.
Theodor Niemeyer
Αυτό δεν είναι αρκετό. Γιατί είμαστε στο Βερολίνο, σε μια χώρα του δικαίου που σέβεται τα άτομα. Ενώ στην Οθωμανική Αυτοκρατορία, μόνον οι διαταγές είναι σεβαστές και τίποτα άλλο. Εάν μια ανθρώπινη ζωή θεωρηθεί περιττή, απλά εξολοθρεύεται. Μόνο που εδώ μιλάμε για εκατοντάδες χιλιάδες νεκρούς. Καταλαβαίνετε, κύριε Πρόεδρε;
Ο Πρόεδρος
Προσπαθώ να εκτιμήσω την υπεράσπισή σας.
Theodor Niemeyer
Ωστόσο, τα πράγματα είναι απλά. Φανταστείτε ένα δάσος που καίγεται, κύριε Πρόεδρε, ένα δάσος από εκατοντάδες χιλιάδες δέντρα. Πιστεύετε, μάλλον, ότι η αναλογία τελειώνει εκεί. Αλλά αυτό δεν συμβαίνει, κύριε Πρόεδρε, το αντίθετο!
Ο Πρόεδρος
Τι χειρότερο θα πρέπει να φανταστώ;
Theodor Niemeyer
Μια πυρκαγιά εξαπλώνεται φυσικά χωρίς καμία ειδική επέμβαση. Ενώ στην Οθωμανική Αυτοκρατορία, ήταν απαραίτητο να δοθεί η εντολή προκειμένου να εξαπλωθεί η σφαγή του αρμενικού λαού και αυτή η εντολή δόθηκε από τον Ταλαάτ Πασά... Αλλά υπάρχει και χειρότερο, κύριε Πρόεδρε ... Ο θάνατος δεν εξαπλώνεται έτσι διάμεσο των νεκρών.
Ο Πρόεδρος
Πού θέλετε να καταλήξετε, Κύριε Συνήγορε;
Theodor Niemeyer
Το έγκλημα αυτό κατά της ανθρωπότητας που διαπράχθηκε είναι ακόμα πιο φρικαλέο. Φανταστείτε ένα θύμα στη θέση του κάθε δέντρου. Και όλα αυτά τα θύματα σφαγιάστηκαν, βιάστηκαν, κάηκαν. Υπάρχει, λοιπόν, αυτή η λεπτομέρεια που κάνει όλη τη διαφορά.
Ο Πρόεδρος
Ποια;
Theodor Niemeyer
Έπρεπε να καούν, ένα προς ένα, κάθε ένα από αυτά τα δέντρα. Μπορείτε να καταλάβετε τι μίσος πρέπει να έχετε μέσα σας για να κάψετε ένα δέντρο, να το δείτε να καίγεται, και να προχωρήσετε στο επόμενο; Μπορείτε να φανταστείτε αυτό για εκατοντάδες χιλιάδες φορές, κύριε Πρόεδρε;
Ο Πρόεδρος
Όχι, αυτό είναι αδύνατο για εμάς.
Theodor Niemeyer
Κι όμως αυτή είναι η εκτελεθείσα εντολή του Ταλαάτ Πασά, ο οποίος διέπραξε αυτό το αδιανόητο έγκλημα για έναν άνθρωπο σαν και εσάς. Γι 'αυτό και ένας επιζών έγινε δίκαιος, κύριε Πρόεδρε.
Операция «Немезис»
Н. Лигерос
Перевод с греческого Кира Стамболиди
В берлинском суде, год благодати1921 …
Судья
Ваша фамилия?
Обвиняемый
Тейлерян.
Судья
Ваше имя?
Обвиняемый
Согомон.
Судья
Дата рождения?
Обвиняемый
2 апреля 1897 г.
Судья
Место рождения?
Обвиняемый
Пакарич, недалеко от города Эрзинджан.
Судья
В Османской империи…
Обвиняемый
Эрза была главным очагом армян в древнем королевстве Армении.
Судья
Мы не просим вас, перестроить историю, а просто отвечать на наши вопросы.
Обвиняемый
В этом случае, позвольте мне сказать вам, что Османская империя скоро
погибнет.
Судья
Политика не имеет место быть в моем суде.
Обвиняемый
Следовательно, мне будет позволено уйти.
Судья
Вы обвинены в преступлении против Талаата-паши.
Теодор Нимайер
Господин Согомон Тейлерян никогда не отвергал это обвинение.
Судья
Он считает себя виновным в этом?
Обвиняемый
Нет. Я выполнил только cвой долг.
Судья
Убить человека?
Обвиняемый:
Талаат была палачом!
Судья
Пожалуйста! Тишина 15-ого марта, года благодати 1921 Вы взяли на себя право
убить, пулей револьвера, в городе Берлине, при свете дня и в присутствии
нескольких свидетелей. Вы оспариваете факты?
Обвиняемый
Абсолютно нет! Напротив, я требую их!
Теодор Нимайер
Видите ли, Ваша честь, мой подзащитный не оспаривает ничего.
Судья
Это факт! Так, какова ваша позиция защиты?
Теодор Нимайер
Чтобы ответить на этот вопрос, я должен вернуться к Операции “Немезис”.
Судья
О чем идет речь?
Теодор Нимайер
Это действие организовано Армянской Революционной Федерацией для того,
чтобы привести в исполнение приговор суда, вынесенный заочно.
Судья
По какому праву, господин адвокат?
Теодор Нимайер
Человечества!
Судья
О каком праве вы говорите ?
Теодор Нимайер
О том, которое касается будущего...
Судья
Я Вас не понимаю, объяснитесь.
Theodor Niemeyer
Господин Согомон Тейлерян - выживший! Он выжил в столь общей, столь
организованной, столь систематической резне, что этого слова не достаточно!
Но давайте оставим юристам будущего, найти справедливое слово. В любом
случае, мы имеем дело с преступлением против человечества.
Судья
Будьтe точнее, господин адвокат.
Теодор Нимайер
Талаат-паша приказал систематическое убийство армянских мужчин, женщин и
детей без исключения.
Судья
Это Ваше оправдание?
Теодор Нимайер
Господин Согомон Тейлерян выжил, но увидел свой народ, подавленный
варварством Османской империи.
Судья
И это, согласно Вам, дало ему право убить господина Талаата-пашу.
Теодор Нимайер
Я говорю не о праве, Ваша честь.
Судья
Однако, это надлежащее место для этого.
Theodor Niemeyer
Если говорить о долге, все места надлежащие! Ваша Честь, Вы можете
представить совершенную жестокость?
Судья
С трудом, я вам признаюcь. Но это не наша цель. Так как я достаточно хорошо
представляю убийство жертвы.
Теодор Нимайер
Это и есть проблема. Преступление, совершенное против армянского народа,
просто немыслимо для человека как Вы или как я. Однако, оно было задумано
Талаатом-пашей.
Судья
Так вы обвиняете его в том, что он совершил преступление против
человечества.
Теодор Нимайер
Совершенно верно, Ваша честь.
Судья
Даже так, Вы полагаете, что мы можем использовать этот факт, чтобы
совершить убийство одного лица?
Теодор Нимайер
С нашей стороны нет никакого желания отрицать убийство Талаата-паши, Вы
поняли это, Ваша честь. Наша точка зрения - другая…
Судья
Думаю, я уяснил, господин адвокат... Продолжайте …
Теодор Нимайер
Важное в данном деле не факты, которые никто здесь не оспаривает, а причины.
Можете ли Вы представить психическое состояние выжившего, увидев сферы
ужаса, порожденные волей османского устройства?
Судья
Я стараюсь, господин адвокат.
Теодор Нимайер
Этого не достаточно. Так как мы в Берлине, в правовой стране, которая уважает
людей. В то время как в Османской империи, только приказы уважаемы и ничто
иное. Если человеческая жизнь считается бесполезной, она просто устраняется.
Однако здесь, речь идет о сотнях тысяч мертвых. Вы понимаете, Ваша честь?
Судья
Я пытаюсь понять Вашу защиту.
Теодор Нимайер
Тем не менее, вещи просты. Представьте лес в огне, Ваша честь, лес сотен
тысяч деревьев. Вы полагаете, возможно, что аналогия заканчивается там. Но
это не так, Ваша честь, совсем напротив!
Судья
Что худшего я должен представить?
Теодор Нимайер
Огонь распространяется естественно без какого-либо особого вмешательства.
В то время как в Османской империи, необходимо было дать приказ
распространить резню армянского народа и этот приказ был дан Талаатом-
пашей... Но есть и худшее, Ваша честь... Смерть не распространяется таким
образом среди мертвых.
Судья
К чему Вы ведете, господин адвокат?
Теодор Нимайер
Совершенное преступление против человечества, является еще более
ужасным. Представьте жертву вместо каждого дерева. И все эти жертвы были
истребленны, изнасилованны, сожженны,. Итак, сущуствует эта деталь, которая
и делает разницу.
Судья
Какая?
Теодор Нимайер
Должны были сгореть, один за другим, каждое из этих деревьев. Можете ли Вы
понять, какую ненависть вы должны иметь в сeбе, чтобы сжечь дерево, видеть
как оно горит, и перейти к следующемy? Можете ли Вы представить это сотни
тысяч раз, Ваша честь?
Судья
Нет, это невозможно для нас.
Теодор Нимайер
И все же, это выполненный приказ Талаата паши, который совершил это
преступление, немыслимое, для человека как Вы. Вот почему выживший стал
Cправедливым, Ваша честь.
Судья
Ваша фамилия?
Обвиняемый
Тейлерян.
Судья
Ваше имя?
Обвиняемый
Согомон.
Судья
Дата рождения?
Обвиняемый
2 апреля 1897 г.
Судья
Место рождения?
Обвиняемый
Пакарич, недалеко от города Эрзинджан.
Судья
В Османской империи…
Обвиняемый
Эрза была главным очагом армян в древнем королевстве Армении.
Судья
Мы не просим вас, перестроить историю, а просто отвечать на наши вопросы.
Обвиняемый
В этом случае, позвольте мне сказать вам, что Османская империя скоро
погибнет.
Судья
Политика не имеет место быть в моем суде.
Обвиняемый
Следовательно, мне будет позволено уйти.
Судья
Вы обвинены в преступлении против Талаата-паши.
Теодор Нимайер
Господин Согомон Тейлерян никогда не отвергал это обвинение.
Судья
Он считает себя виновным в этом?
Обвиняемый
Нет. Я выполнил только cвой долг.
Судья
Убить человека?
Обвиняемый:
Талаат была палачом!
Судья
Пожалуйста! Тишина 15-ого марта, года благодати 1921 Вы взяли на себя право
убить, пулей револьвера, в городе Берлине, при свете дня и в присутствии
нескольких свидетелей. Вы оспариваете факты?
Обвиняемый
Абсолютно нет! Напротив, я требую их!
Теодор Нимайер
Видите ли, Ваша честь, мой подзащитный не оспаривает ничего.
Судья
Это факт! Так, какова ваша позиция защиты?
Теодор Нимайер
Чтобы ответить на этот вопрос, я должен вернуться к Операции “Немезис”.
Судья
О чем идет речь?
Теодор Нимайер
Это действие организовано Армянской Революционной Федерацией для того,
чтобы привести в исполнение приговор суда, вынесенный заочно.
Судья
По какому праву, господин адвокат?
Теодор Нимайер
Человечества!
Судья
О каком праве вы говорите ?
Теодор Нимайер
О том, которое касается будущего...
Судья
Я Вас не понимаю, объяснитесь.
Theodor Niemeyer
Господин Согомон Тейлерян - выживший! Он выжил в столь общей, столь
организованной, столь систематической резне, что этого слова не достаточно!
Но давайте оставим юристам будущего, найти справедливое слово. В любом
случае, мы имеем дело с преступлением против человечества.
Судья
Будьтe точнее, господин адвокат.
Теодор Нимайер
Талаат-паша приказал систематическое убийство армянских мужчин, женщин и
детей без исключения.
Судья
Это Ваше оправдание?
Теодор Нимайер
Господин Согомон Тейлерян выжил, но увидел свой народ, подавленный
варварством Османской империи.
Судья
И это, согласно Вам, дало ему право убить господина Талаата-пашу.
Теодор Нимайер
Я говорю не о праве, Ваша честь.
Судья
Однако, это надлежащее место для этого.
Theodor Niemeyer
Если говорить о долге, все места надлежащие! Ваша Честь, Вы можете
представить совершенную жестокость?
Судья
С трудом, я вам признаюcь. Но это не наша цель. Так как я достаточно хорошо
представляю убийство жертвы.
Теодор Нимайер
Это и есть проблема. Преступление, совершенное против армянского народа,
просто немыслимо для человека как Вы или как я. Однако, оно было задумано
Талаатом-пашей.
Судья
Так вы обвиняете его в том, что он совершил преступление против
человечества.
Теодор Нимайер
Совершенно верно, Ваша честь.
Судья
Даже так, Вы полагаете, что мы можем использовать этот факт, чтобы
совершить убийство одного лица?
Теодор Нимайер
С нашей стороны нет никакого желания отрицать убийство Талаата-паши, Вы
поняли это, Ваша честь. Наша точка зрения - другая…
Судья
Думаю, я уяснил, господин адвокат... Продолжайте …
Теодор Нимайер
Важное в данном деле не факты, которые никто здесь не оспаривает, а причины.
Можете ли Вы представить психическое состояние выжившего, увидев сферы
ужаса, порожденные волей османского устройства?
Судья
Я стараюсь, господин адвокат.
Теодор Нимайер
Этого не достаточно. Так как мы в Берлине, в правовой стране, которая уважает
людей. В то время как в Османской империи, только приказы уважаемы и ничто
иное. Если человеческая жизнь считается бесполезной, она просто устраняется.
Однако здесь, речь идет о сотнях тысяч мертвых. Вы понимаете, Ваша честь?
Судья
Я пытаюсь понять Вашу защиту.
Теодор Нимайер
Тем не менее, вещи просты. Представьте лес в огне, Ваша честь, лес сотен
тысяч деревьев. Вы полагаете, возможно, что аналогия заканчивается там. Но
это не так, Ваша честь, совсем напротив!
Судья
Что худшего я должен представить?
Теодор Нимайер
Огонь распространяется естественно без какого-либо особого вмешательства.
В то время как в Османской империи, необходимо было дать приказ
распространить резню армянского народа и этот приказ был дан Талаатом-
пашей... Но есть и худшее, Ваша честь... Смерть не распространяется таким
образом среди мертвых.
Судья
К чему Вы ведете, господин адвокат?
Теодор Нимайер
Совершенное преступление против человечества, является еще более
ужасным. Представьте жертву вместо каждого дерева. И все эти жертвы были
истребленны, изнасилованны, сожженны,. Итак, сущуствует эта деталь, которая
и делает разницу.
Судья
Какая?
Теодор Нимайер
Должны были сгореть, один за другим, каждое из этих деревьев. Можете ли Вы
понять, какую ненависть вы должны иметь в сeбе, чтобы сжечь дерево, видеть
как оно горит, и перейти к следующемy? Можете ли Вы представить это сотни
тысяч раз, Ваша честь?
Судья
Нет, это невозможно для нас.
Теодор Нимайер
И все же, это выполненный приказ Талаата паши, который совершил это
преступление, немыслимое, для человека как Вы. Вот почему выживший стал
Cправедливым, Ваша честь.
